Алексей Рижский
«Nokia в шоколаде»
Ироническая проза, антиутопия

Наивно даже не всерьез допустить кощунственную мысль, будто такой человек как Швейк мог умереть. Он вечен. И неожиданное исчезновение его ровным счетом ничего не значит. Возможно, этот скромный герой просто не выдержал бремени обрушившейся на него славы и переехал из Праги на новое место жительства, где его никто не знает.
Но даже если Швейка больше не существует, разве может это послужить поводом для уныния? Возможно, в каждой стране есть свой Швейк, о существовании которого не догадываются его соотечественники.
К примеру, если вы посетите столицу некой тихой европейской страны и, отклонившись от одобренного министерством туризма маршрута, окажетесь на окраине столицы, в жилом районе «Ильгюциемс», вы непременно встретите в одном из его баров упитанного жизнерадостного человека в тренировочных штанах, склонившегося над бокалом разливного пива «Ужавас». Его постоянно путают с кем-то, принимая то за внебрачного президентского сына, то за депутата парламента, и даже за беглого уголовника. Тогда он смущенно улыбается и отвечает как один из героев произведения Алексея Толстого: «Виноват, вы обмишурились, я – Франц Гулбис».
– Франц... – так же вежливо представится он, если вы подсядете к нему за столик, – Франц Гулбис, негосподин Балтийской Республики, без определенных занятий. Проживаю по адресу Твайконю 2, аккурат напротив женской Ильгюциемской тюрьмы... – И, оглядевшись, тихо добавит: – На самом деле моя фамилия Лебедев, а зовут Федором. Но вам лучше величать меня Францем Гулбисом, иначе господа из политической полиции могут подумать, будто я еще не ассимилировался. – И, подняв руку, скажет чуть громче, на чистейшем балтийском языке: – Еще один бокальчик, будьте добры. И запишите его, как всегда, на Франца Гулбиса...